<< к оглавлению
ПРЕДИСЛОВИЕ
В настоящем выпуске собраны материалы по русской лексикологии и лексикографии.
Изучение словарного состава русского языка в XIX в. не носило характера всестороннего исследования лексической системы языка в целом. Однако интерес к вопросам лексикологии был очень велик. Внимание русских филологов XIX в. привлекали самые разнообразные вопросы: происхождение и первоначальные значения слов, их история, вопросы научной и технической терминологии, нормы литературного словоупотребления, вопросы синонимии и омонимии, фразеологии и идиоматики, заимствования и интернациональная лексика, изучение топонимики и этнонимики и др.
К наиболее ценным и исторически обоснованным исследованиям в области лексикологии относятся работы И. Ф. Калайдовича, Ф. И. Буслаева, И. И. Срезневского, А. А. Потебни, Я. К. Грота, И. А. Бодуэна де-Куртенэ.
И. Ф. Калайдовичу принадлежит ряд обстоятельных разысканий по вопросам синонимии и омонимии - наименее разработанному в теоретическом плане разделу науки о русском языке (см. ч. II, № 1116: "Определения".- Тр. Об-ва люб. росс. слов., ч. VII, 1828; ч. II, № 1117: "Синонимы".- Там же, ч. IV. М. 1824, и др.).
Множество ценных замечаний по истории отдельных слов и фразеологических выражений содержится в работах Ф. И. Буслаева, посвященных изучению русских пословиц и народной поэзии, изучению древнерусской письменности и искусства, а также статей, вызванных обсуждением "Опыта областного великорусского словаря" (см. ч. I, № 16: "Исторические очерки русской народной словесности и искусства"; ч. 1, № 17: "О влиянии христианства на славянский язык"; ч. II, № 2363: "Дополнения и прибавления к тому II "Сказаний русского народа", собранных И. Сахаровым"; ч. II, № 2431: "Опыт областного великорусского словаря, изданный Вторым отделением имп. Академии наук. Спб. 1852"; ч. II, № 2432: "Словарь областных речений великорусского наречия"; см. также ч. I, № 617; ч. II, JY°№ 129-150, 1401-1412). Основываясь на изучении большого языкового материала и связывая этот материал с историей народа, Буслаев сделал попытку наметить некоторые общие тенденции в истории развития русской лексики (см. ч. II, № 134: "Иностранные слова в славянских наречиях" и другие его работы).
До настоящего времени сохраняют научную ценность многие лексикологические работы И. И. Срезневского. Его работа "Мысли об истории русского языка", содержащая этимологические и культурно-исторические объяснения ряда слов, сыграла существенную роль в опровержении антинародного мнения норманистов о значительном влиянии скандинавизмов на словарный состав древнерусского языка. И. И. Срезневскому принадлежит одно из первых по времени исследований об устойчивых сочетаниях слов в русском языке (см. ч. II, № 958: "Замечания об образовании слов из выражений"; см. также ч. II, №№ № 952-№ 967).
Особенно много лексикологического материала содержится в трудах А. А. Потебни, оставившего ряд замечательных разысканий по истории значений русских слов и выражений (см. ч. I, №№ 127-128; ч. II, №№ 781-784, 1959-1960). Проблемы семантики еще в XVIII в. привлекали внимание русских ученых, но только в работах Потебни семасиологические исследования получили настоящую культурно-историческую и лингвистическую основу. Изучая общую эволюцию языка, Потебня широко иллюстрировал свои теоретические положения конкретными примерами из истории значений слов. В этом отношении лексикологические разыскания Потебни представляют большую ценность и для современного исследователя. Однако субъективно-идеалистическое отношение к слову как к индивидуальному акту творчества снижает ценность исследований Потебни (особенно раннего периода его деятельности).
Много и плодотворно занимался русской исторической лексикологией Я. К. Грот (см. ч. I, № 45: рецензии на "Толковый словарь" В. И. Даля, на "Русско-французский словарь" Макарова и др.). Он внимательно изучал изменения в словарном составе русского языка с середины XIX в. Ему принадлежит также ряд этимологических разысканий и исследований по истории заимствованных слов в русском языке.
Труды этих крупнейших представителей русской науки о языке занимают почетное место в истории развития русской лексикологии и исторической семасиологии.
Несомненный интерес представляют и некоторые работы исследователей нелингвистов - историков, этнографов, археологов, литературных критиков и др. Много замечаний по истории значений слов содержится в исторических исследованиях И. Д. Беляева (см. ч. I, № 12: "Крестьяне на Руси"), И. Е. Забелина (см. ч. I, № 50: "Домашний быт русского народа"; ч. I, № 53: "История русской жизни с древнейших времен"; ч. I, № 54: "Опыт изучения русских древностей и истории"), А. Лакиера (см. ч. II, № 515: "О знаках отличия за службу в России до времен Петра Великого"), К. А. Неволина (см. ч. II, № № 636: "О пятинах и погостах новгородских в XVI в."), Д. Я. Самоквасова (см. ч. I, № 140: "Древние города России") и др.
Эти работы отражают живой интерес к вопросам языка, содержат оригинальные и часто верные предположения о происхождении слов и развитии их значений. Многие толкования значений слов как древнерусских, так и современных, работы по идиоматике, по технической терминологии - старинной и новой - сохранили до сих пор свое значение.
В центре общественного внимания в XIX в. стояли также вопросы о заимствованиях и об освоении интернациональной научной и технической терминологии, которые тесно связывались с борьбой за чистоту языка, за сохранение его самобытности и самостоятельного пути развития. В подходе к разрешению этих вопросов отражалась борьба прогрессивного лагеря русского общества с лагерем реакционно-охранительным.
В связи с развитием русской науки и общественной мысли, к 40-м годам XIX в. центр тяжести в вопросе о заимствованиях переместился из области общелитературной и бытовой лексики в сферу общественно-политической и научно-философской терминологии. Позиция непримиримого пуризма и националистической нетерпимости к каким бы то ни было словам иноязычного происхождения, характерная для представителей реакционно-охранительного направления, равно как и неразборчивое употребление иноязычных слов без надобности, были одинаково чужды лучшим представителям русской общественной мысли, понимавшим, что развитие науки, философии и публицистики неизбежно связано с освоением соответствующей интернациональной терминологии. Эта точка зрения нашла наиболее яркое и последовательное выражение в статьях В. Г. Белинского, боровшегося в то же время против засорения русского языка ненужными иноязычными словами (см. ч. II, №№ № 1151-1153). Под непосредственным влиянием статей Белинского во многих работах, посвященных анализу неологизмов- отдельных слов иноязычного происхождения и интернациональных терминов, -ясно намечаются пути борьбы со злоупотреблением иноязычными словами и за освоение общераспространенных интернациональных терминов.
Большой интерес для изучения истории отдельных слов и литературной лексики в целом представляют статьи и заметки, посвященные разбору и толкованию значений неологизмов. Некоторые из этих статей являются яркой иллюстрацией положения о том, что классы не безразличны к языку, что они стремятся использовать язык в своих интересах. Борьба реакционеров против новых слов (как русского, так и иноязычного происхождения) отражала боязнь распространения новых идей: охранители "старины" с особенным ожесточением боролись против пополнения русского словаря теми словами, которые были необходимы для выражения новых понятий, враждебных феодально-крепостнической идеологии (см., например, особенно характерные в этом отношении заметки Ф. Булгарина). По своим пуристическим установкам к статьям этого типа примыкают статьи И. Покровского (см. ч. II, №№ 1270-1272).
Многочисленны были в XIX в. разнообразные разыскания русских ученых-лингвистов, историков, этнографов и археологов в области русской топонимики и этнонимики. Однако следует иметь в виду, что среди исследований, посвященных вопросу о происхождении местных и племенных названий и собственных имен, есть много таких, которые отражают стремление их авторов поставить этимологию на службу реакционной идеологии. Здесь особенно выделяются статьи, связанные с полемикой по так называемому "варяжскому вопросу". Борьба различных теорий о происхождении Руси, начавшаяся со времен Ломоносова и Шлецера, приняла особенно ожесточенный характер к 60-м годам XIX в. Идеологи разных направлений пытались использовать в качестве основной аргументации в пользу правильности своих взглядов прежде всего филологические данные; распространялось мнение, что "вопрос о происхождении Руси есть вопрос прежде всего филологический" (см. ч. II, № 1670: рецензия Квашнина-Самарина на исследование Иловайского).
Защитники антинаучной "норманской теории" (М. П. Погодин, А. А. Куник, Н. Г. Устрялов, О. И. Сенковский и др.), утверждавшие, что основателями русского государства были скандинавские викинги, стремились поставить на службу этой порочной "теории" не только непроверенные исторические и археологические данные, но и тенденциозные этимологии многих русских слов (прежде всего-имен первых русских князей и названий днепровских порогов). Их этимологические домыслы не опирались на конкретные данные истории языка: сопоставления слов, проводившиеся без учета данных исторического словообразования и фонетических законов, часто строились на внешних, случайных созвучиях. Многочисленные примеры таких априорных, тенденциозных этимологии можно найти в работах А. А. Куника (см. ч. II, № 500: "Замечания А. Куника"), М. П. Погодина (см. ч. I, № 120: "Г. Гедеонов и его система о происхождении варягов и Руси"; ч. I, № 122: "О происхождении Руси"; см. также ч. II, №№ 733, 748, 750, 751, 1932-1938, 1941, 1943), Н. Устрялова (см. ч. I, № 165: "Русская история"). Исключительной произвольностью отличаются этимологии О. Сенковского (см. ч. II, № 894: "Скандинавские саги") и др. Приемы априорных или явно ошибочных этимологии использовались и представителями "скептического" направления, отрицавшими подлинность Русской Правды (см. ч. II, № 411: К-ий. "Мой взгляд на Русскую Правду"; ч. II, № 450: Каче-новский. "Из рассуждения о Русской Правде"). Широко пользовался произвольными этимологиями для обоснования мнения о литовском происхождении Руси и Н. И. Костомаров (см. ч. II, № 1691: "Заметка на возражения о происхождении Руси"; см. также ч. II, №№ 1692-1696, 1699, 1700-1702).
Крупнейшие русские филологи выступали против такого бездоказательного и антиисторического использования филологических данных и произвольного обращения с языковым материалом. В этом отношении характерны работы И. И. Срезневского ("Мысли об истории русского языка", см. ч. I, № 157а), Я. К. Грота ("Литва или Скандинавия", см. ч. II, № 1526) и др. Представляет исторический интерес разоблачение "нор-манской теории" со стороны таких историков и археологов разных направлений, как Д. И. Иловайский, С. А. Гедеонов, П. Г. Бутков, И. Е. Забелин, С. П. Строев и др. В своих работах они обычно стремились опереться на проверенные исторические и археологические данные; филологические же обоснования своих взглядов эти историки черпали из трудов Шафарика, Срезневского и других крупнейших славистов того времени. В то же время следует иметь в виду, что многие работы, направленные против "норманской теории", отражают реакционные, националистические, а в ряде случаев также панславистские взгляды их авторов. Здесь особо выделяются подвергшаяся резкой критике Н. А. Добролюбова (см. ч. II, № 1543) работа А. Ф. Вельтмана "Аттила и Русь IV и V века" (см. ч. I, № 25), статьи В. Ламанского (см. ч. II, № 518), Ю. Самарина (см. ч. II, № 1289), П. Соловкина (см. ч. II, № 2127), Ходаковского (см. ч. II, 2206) и др. Совершенно ненаучны вызвавшие справедливую критику В. Г. Белинского (см. ч. II, № 1359) этимологии и словотолкования Ф. Л. Морошкина (см. ч. I, №№ 106, 107; ч. II, №№ 1808-1810), Ю. И. Венелина (см. ч. II, №№ 175, 177, 1159, 1441-1445), А. С. Хомякова (см. ч. II, №№ 1045, 1046, 2591), Н. В. Савельева-Ростиславича (см. ч. II, №№ 879-880, 2044-2046), Ф. Святного (см. ч. II, № 2068). Фантастичны этимологические домыслы А. Васильева (см. ч. I, № 21), В. Отваженко (см. ч. II, № 1893) и особенно А. С. Великанова (см. ч. I, №№ 22, 23, 24), Булгарина, Греча.
Среди работ, касающихся вопросов исторической лексикологии, встречаются такие, в которых находят отражение идеалистические теории, стремление отыскать первоначальный, часто мистический смысл тех или иных слов (см. статьи К. С. Аксакова, ч. II, №№ 19-24; статьи А. Н. Афанасьева, ч. II, №№ 40-60), и некот. др.).
С конца 70-х годов этимологические разыскания принимают характер сравнительно-исторических исследований. Работы В. А. Богородицкого, Н. В. Крушевского, И. А. Бодуэна де-Куртенэ, А. А. Шахматова ограничивают произвол в сравнительно-историческом изучении происхождения слов и создают базу для установления этимологии в соответствии с фонетическими законами и данными исторического словообразования.
Одной из самых развитых областей русского языкознания в XIX в. была лексикография. Теория и практика лексикографической работы нашла в это время разностороннее отражение в трудах А. X. Востокова, И. И. Давыдова, И. И. Срезневского, В. И. Даля, Я. К. Грота и др. Наибольшее внимание русских лексикографов привлекали толковые и диалектные словари. "Словарь Академии Российской" (1789-1794 и 1806-1822) определил пути развития русской лексикографии вплоть до 30-40-х годов XIX в. Его нормативные традиции продолжает учебный "Общий церковнославяно-российский словарь" П. И. Соколова (1834).
"Словарем церковнославянского и русского языка" 1847 г. открывается новый этап в истории русской лексикографии. Этот словарь порывает с узко-нормативными тенденциями предшествующего периода. Особенно важны выдвинутые здесь новые принципы семантического и грамматического определения и толкования слов; заново строятся определения значений, устанавливается более тесная и более глубокая внутренняя последовательность в связях и развитии значений. Самые значения обобщаются и четко классифицируются.
"Толковый словарь живого великорусского языка" В. И. Даля явился сокровищницей народного речевого творчества; он сыграл очень большую роль в усилении интереса к диалектологии и к народным основам русского литературного языка. В. И. Даль поставил перед собой задачу указать средства народного обновления русской литературной речи и пути освобождения ее от чужеродных заимствований, открыть русскому обществу "неисчерпаемый родник или рудник живого языка русского". В основу словаря впервые был положен "живой, устный язык русский" с его областными ответвлениями. Такой словарь не мог ставить перед собой ни нормативные, ни стилистические задачи. Даль отвергает академическую традицию построения словаря и решительно отходит от принятой системы стилистических оценок и грамматических указаний. Словарь Даля сыграл исключительную роль в истории изучения русской лексики. Общеизвестна высокая оценка, данная этому словарю В. И. Лениным, который указал вместе с тем на "областнический" характер словаря Даля.
Первым по времени и единственным до сих пор сводным словарем русской диалектной лексики был изданный Академией наук в 1852 г. "Опыт областного великорусского словаря" с вышедшими позднее "Дополнениями". Этот словарь сохраняет значение и до настоящего времени.
В этнографических исследованиях, многочисленных протоколах заседаний и отчетах Второго отделения Академии наук и ученых обществ отражается кропотливая работа многих собирателей-любителей, присылавших в Академию, в Русское географическое и другие общества рукописные собрания слов, которые часто в значительной степени дополняли печатные словари. См. словари местных слов Архангельской губ.-Н. Борисова (ч. II, № 2474), П. С. Ефименко (ч. II, № № 2496); Псковской губ.- Н. Н. Голицына (ч. II, № № 2482); Сибири - С. Гуляева (ч. II, № № 2487), П. Кузьмищева (ч. II, № № 2507); Вологодской губ. (ч. II, №№ № 2520, № 2523, № 2551); Ярославской губ.-А. Преображенского (ч. II, № № 2533) и др.
К 60-м годам XIX в. развертывается большая работа по собиранию материалов для словаря древнерусского языка. Появляются "Опыт словаря из Ипатьевской летописи" Н. Г. Чернышевского (см. ч. II, № № 2410), "Выбор слов из летописей новгородских и псковских" П. А. Лавровского (см. ч. II, № 2397), "Словарь к Новгородской первой летописи" А. Н. Пыпина (см. ч. II, № 2402) и др. Среди этих работ выделяется исследование Н. Г. Чернышевского, которое, по отзыву И. И. Срезневского, было "первым после словаря Востокова к Остромирову евангелию основательным трудом"1 *. Позднее этот словарь был использован И. И. Срезневским в его "Материалах для словаря древнерусского языка по письменным памятникам", которые пока являются единственным лексикографическим источником для изучения древнерусской лексики разных веков.
Первым большим этимологическим словарем русского языка был вышедший в 1835-1836 гг. "Русско-французский словарь" Ф. Рейфа (см. ч. I, № 394). Однако этимологические разыскания Рейфа часто носили случайный характер. Ценным для науки своего времени был "Корнеслов" Ф. Шимкевича (см. ч. I, № 240). Особое внимание здесь уделяется сопоставлениям со славянскими языками и народно-областным параллелям.
Стремление автора к открытию семантических закономерностей в истории слов придает "Корнеслову" Шимкевича, несмотря на сомнительность многих этимологии, оригинальность и самостоятельность. Последующие этимологические исследования были направлены главным образом на определение происхождения иноязычных слов, вошедших в русский язык из других языков, особенно финских (см. статьи П. Г. Буткова, ч. II, №№ 152-№№ 155), тюркских и монгольских (см. статьи И. Н. Березина, ч. II, № 2472; В. В. Григорьева, ч. II, № №№ 231; А. К. Казембека, ч. II, №№ №№ 429-430; И. М. Ковалевского, ч. II, № 464; А. М. Шегрена, ч. II, № 2561).
Много было сделано и в области составления словарей русско-иноязычных и иноязычно-русских; наиболее ценными из них являются вышедшие в 20-х годах словари Е. Ольдекопа {см. ч. I, №№ 379, 529, 530), в 30-40-х годах - словари Ф. Рейфа (см. ч. I, №№ 392, 394) и в 70-х годах - словари Н. П. Макарова (см. ч. I, № 371).
Из словарей славянских языков особо следует отметить словарь словинского и кошубского языков А. Ф. Гилъфердинга, 1862 г. (см. ч. I, № 593), словарь белорусского языка И. И. Носовича, 1870 г. (см. ч. I, № 527), словарь польского и русского языков П. П. Дубровского, 1876-1878 гг. (см. ч. I, № 472).
Среди специальных, профессиональных словарей и словарей арго выделяются труды И. И. Срезневского ("Афинский язык в России", 1839 г.; см. ч. II, № 2691), К. Тихонравова ("Офенский язык", 1847-1856 гг.; см. ч. II, №№ 2694-2697), Г. Спасского ("Горный словарь", 1841-1843 гг.; см. ч. I, № 291), В. Бурнашева ("Опыт терминологического словаря сельского хозяйства, фабричных промыслов и быта народного", 1843-1844 гг.; см. ч. I, № 249), А. Соколова ("Морской словарь", 1854 г.; см. ч. II, № 2681), Н. И. Анненкова ("Ботанический словарь", 1859 г.; см. ч. I, № 244).
Чрезвычайно показательны первые попытки создания новых типов словарей: работы И. И. Давыдова 40-50-х годов по составлению синонимических словарей (см. ч. II, №№ 2705-2706), "Словарь русских синоним или сословов" (см. ч. I, № 301), работы П. С. Билярского 60-х годов (см. ч. II, №№ 2712-2713) и работы Я. К. Грота (см. ч. I, № 46, 303 а), по составлению словарей языка писателей. Хотя достигнутые в этой области результаты нельзя считать значительными, но сама постановка проблем создания новых типов словарей свидетельствует о росте и развитии русской лексикографической науки.
Общей неупорядоченностью русского правописания - особенно до появления трудов Я. К. Грота - объясняется почти полное отсутствие орфографических словарей.
Разносторонность, а часто и глубина лексикологических исследований описываемого периода, появление словарей разных типов-свидетельство больших достижений русских ученых, стремившихся в своих работах отразить богатство и многообразие словарного состава русского языка.
Как видно из настоящего краткого предисловия, в выпуске 2-м "Библиографического указателя" отражена не только собственно языковедческая литература, но и работы историков, этнографов, археологов и др., в той или иной степени касавшиеся вопросов, связанных с русской исторической лексикологией, в основном - с проблемами этнонимики и топонимики, а также с древнерусской административно-юридической терминологией, или заключавшие в себе лексикографические материалы. Эти работы описаны аналитически и, как правило, включались в "Указатель" в тех случаях, если затронутые их авторами филологические вопросы вызывали отклики специалистов и обсуждались на страницах печати. Естественно поэтому, что не-языковедческая литература в настоящем "Указателе" могла найти лишь частичное, очень неполное отражение.
Правила пользования "Указателем", список источников и словарь псевдонимов см. в выпуске 1.
1 ИОРЯС. Т. II. Спб. 1853, стр. 349