<< к оглавлению
Обворожительный, обаятельный,
очаровательный. [В истории формирования синонимического
ряда: обаятельный, обворожительный,
очаровательный] любопытны закономерные семантические
изменения, шедшие параллельно в узкой серии нескольких групп
слов.
В ряду синонимов, связанных с первоначальным конкретным
представлением о колдовстве, чарах, обаянии, раньше всего
переносные значения определялись
у глагола очаровать. Его древнейшее значение: `чарами
околдовать, обворожить, обаять' (cл. АР 1822, ч. 4). Это
слово было свойственно старославянскому языку (ср. в Синайском
Патерике XI в.: «Бъ очарованъ корабль») (Срезневский,
с. 740). В русской литературной речи XVIII в. у этого
глагола и сложившегося вокруг него гнезда слов развивается
отвлеченное переносное значение: `пленить, обольстить'. Так,
уже в «Словаре Академии Российской» в слове
очаровательный различаются два значения: «1)
Чародейственный. Очаровательные нашептывания, 2)
Прелестный. Очаровательные красоты» (сл. АР 1822,
ч. 4, с. 739—740). Уже к началу XIX в. прямые
буквальные реальные значения слов очаровать,
очаровательный, указывающие на магию, колдовство,
утрачиваются.
Слово обворожительный
возникает в русском литературном языке конца XVIII — начала
XIX в. Оно представляет по своему морфологическому строю
сращение народной разговорной основы и книжного суффикса
-тельный. Словари Академии Российской еще не знают
этого слова.
Однако здесь уже отмечены отвлеченные переносные значения
глагола обвораживать —
обворожить — прельстить — очаровать и произведенных от
него обворожение (`очарование') и обвороженный
(`очарованный, обмороченный').
Слово обаятельный еще не
значится в словарях Академии Российской. Здесь, кроме
славенских глаголов обавати (`заклинать, заговаривать,
волхвовать, колдовать, чаровать, чародействовать'),
обаявати [`очаровывать' (сов. вид обаяти)],
помещены слова: обаяние, обаянник (то же
обаятель), обаянный (`наколдованный',
`наворожённый') и обаятель (славенское: `очарователь,
чародей, волхователь'). Примеры на употребления всех этих слов
извлечены из церковных книг (Срезневский, 2, с. 495,
499—500).
В русских азбуковниках XVI—XVII вв. читаем:
«Обаяние — чародеяние, еже
кто бесовским злохитрством явству или питие наговаривая,
человеком смерть творит» (Сахаров, т. 2, кн. 5,
с. 74). Ср. у А. М. Горького в «Жизни Матвея Кожемякина».
«Вот, примерно, обает тебя по ветру недруг твой, а
ведун-то попрет тебе подмышки тирпич-травой, и сойдет с тебя
обаяние-то».
Все эти слова: обавати,
обаяти, обаяние и др. под. относились к высокому
слогу и сохраняли до начала XVIII в. ясный отпечаток
церковно-книжной идеологии, смешанной с суеверными
представлениями. Это — старославянизмы, дожившие до XVIII в. и
вошедшие в «высокий штиль» классический литературы. Ср. в
стихотворении Державина «Фонарь»:
Не обавательный-ль
волшебный
Магический сей миф фонарь?
Однако обавати еще
Ломоносовым (в «Рассуждении о пользе книг церковных») было
признано обветшалым словом.
По-видимому, новое эмоциональное значение у слова
обаятельный, как синонима
слова очаровательный, укореняется в общелитературном
употреблении не раньше первых десятилетий XIX в (ср. также
обаяние).
В истории слов
очаровательный,
обворожительный, обаятельный наблюдается не
только параллелизм семантического развития, но и тесное
взаимодействие нескольких синонимических рядов слов,
семантические изменения которых идут в одном направлении, хотя
и с очень своеобразными отклонениями: чары,
очаровать, ворожба, ворожить,
обворожить; обаяние, обаять и т. д. Тут
взаимосвязь синонимических частей лексической системы особенно
осязательна. Ср. волхв, волхвовать, но:
волшебный, волшебник, волшебство; ср.
колдовать, колдовство, колдунья, но:
околдовать и т. п.
(О некоторых вопросах русской
исторической лексикологии // Виноградов. Избр. тр.:
Лексикология и лексикография, с. 93—94).