<< к оглавлению
Сочинитель.
Линии взаимодействия, связи и соотношения разных
словообразовательных типов слов и разных лексико-семантических
категорий отчетливо проступают в так называемых лексических
«гнездах», в их строении, в их сцеплениях, в закономерностях
их исторических изменений. Само собой разумеется, что
структурное значение основного словарного фонда и восходящих к
нему словообразовательных цепей очень велико и в этой области
структурно-лексических связей. Но типы лексических гнезд,
принципы и правила их образования далеко выходят за пределы
непосредственного взаимодействия основного словарного фонда и
словарного состава языка. При изучении группировки слов по
«гнездам» приходится учитывать своеобразие в строении и
соотношении непроизводных и производных основ, свойственные
разным сериям или разрядам слов, а также разные закономерности
связи основ слов с теми или иными аффиксальными элементами.
Вместе с тем в разграничении, сочетании и дроблении
лексических гнезд ярко обнаруживаются и те
социально-исторически обусловленные процессы, которые приводят
к обособлению тех или иных слов от лексического гнезда или,
напротив, к объединению, сцеплению некогда далеких лексических
цепей, а также общие тенденции семантического развития языка —
в его историческом движении — в связи с развитием общества.
Обратимся к иллюстрациям.
В современном русском языке есть небольшое гнездо слов,
связанных с глаголом
сочинить —
сочинять. Это, кроме сочинить, — сочинение,
сочинитель, сочинительница,
сочинительство, сочинительский. От этой группы
следует обособить омонимы, употребительные в грамматической
терминологии и отражающие архаическую семантику
соответствующих слов: сочинение (в отличие от
подчинения),сочиняться и сочинительный
(например, сочинительный союз). Если вникнуть в
значения слов сочинить, сочинение,
сочинитель, сочинительство, то окажется, что это
гнездо слов в современном языке уже лишено внутреннего
семантического единства. Слово сочинить, хотя и носит
некоторый отпечаток разговорности, свободно выражает два
значения: `создать', `написать' (сочинить стихотворение) и
`выдумать' (что-нибудь, не соответствующее действительности).
В слове сочинитель значение `писать' явно устарело,
зато живо разговорное `выдумщик' и даже `лгун' (ср. значения
слов сочинительство, сочинительский). И
только слово сочинение сохраняет свой
книжно-официальный характер. («Собрание сочинений
Куприна»; ср. «классное сочинение». Впрочем, ср.
также в значении действия по глаголу сочинить:
«сочинение небылиц», «сочинение
неправдоподобных анекдотов» и т. п.). Вообще говоря, в
изменениях значений и экспрессивно-стилистических оттенков
этих слов продолжается дальнейшее развитие тех отношений между
ними, которые начали устанавливаться в Пушкинскую эпоху в
20—30-х годах XIX века.
Слово
сочинитель в
русском литературном языке XVIII в. было тесно
ассоциировано с именем существительным сочинение (ср.
«Сочинения М. В. Ломоносова» и т. п.) и выражало не
только положительную, но и официально-торжественную оценку
литературной деятельности писателя. Д. И. Фонвизин
в своей статье о синонимах так определял значение слова
сочинитель. «Сочинитель, кто пишет стихами и
прозою... Сочинитель знаменитый» (Собеседник любителей
Российского слова. Опыт российского сословника, ч. 10,
1783, с. 137). Выше по экспрессии было лишь слово
творец: «Творец, кто написал знаменитое
сочинение стихами или прозою» (Ср.: «Между сочинителями
нынешнего века славен Ломоносов, творец лучших од на
Российском языке». — Там же). В отличие от сочинителя,
писателем назывался лишь тот, кто сочиняет прозой.
В20—40-х годах
XIX в. в связи с новым пониманием общественных задач и
идейного содержания литературной деятельности,
распространившимся в прогрессивных кругах, резко изменяется
смысл и эмоциональная окраска слова сочинитель. Слово
сочинитель становится презрительной характеристикой
безыдейного, беспринципного, а иногда и продажного писаки. Это
новое экспрессивное содержание слова сочинитель
отражается, например, у Ф. М. Достоевского в романе
«Униженные и оскорбленные», действие которого относится к 40-м
годам (в разговоре старика-помещика Ихменева с дочерью и
автором): «...Ну, хоть и не генерал (далеко не генерал!), а
все-таки известное лицо, сочинитель.
— Нынче, папаша, говорят:
писатель.
— А не
сочинитель? Не знал я. Ну, положим, хоть и писатель, а
я вот что хотел сказать: камергером, конечно, не сделают за
то, что роман сочинил» (Достоевский, 1894, 4,
с. 31).
В этой связи любопытно суждение
П.
А. Плетнева о слове сочинение: «У меня, в
литературном суде, нет слова унизительнее, как слово:
сочинение. Оно выражает, что талант ни малейшего не
показал содействия в работе автора; талант есть известная
степень художнической воспроизводительности, а сочинение есть
почти механическая работа, составление неорганических частей,
без теплоты, не только без жизни» (Переписка
Я. К. Грота с П. А. Плетневым, т. 1,
с. 433).
Конечно, история
лексического «гнезда» сочинить станет еще более
сложной, если обратиться к истории словарного состава русского
литературного языка до XVIII в. Но даже и в узких
исторических границах двух последних столетий пестрота
стилистических отношений внутри этого гнезда указывает на
сложность и историческую изменчивость смысловых взаимодействий
соответствующих слов с их синонимическими, параллельными
лексическими сериями: писать, писатель,
писание (произведение); творить, творец,
творение, сюда же с 10—20-х годов XIX в.
творчество; создавать, создатель,
создание, в параллель к слову сочинитель еще
поэт, с конца XVIII в. живописец,
живописатель, живописать, художник,
литератор; с 40-х годов XIX в. беллетрист и
др. под. Все эти семантико-стилистические изменения отражают
сложный процесс культурно-общественного осознания значения и
сущности литературной деятельности, роли писателя в истории
культуры.
(О некоторых
вопросах русской исторической лексикологии // Виноградов.
Избр. тр.: Лексикология и лексикография,
с. 85—86).
В архиве
сохранились две выписки. Одна, рукой
В. В. Виноградова: «У Н. И. Греча: ”Но
действительно ли это было так, не могу сказать. Булгарин, как
и всем известно, был большой сочинитель“ (Записки о
моей жизни. 1930, с. 675)». Другая, в машинописи: «Ср.
замечание П. А. Катенина: ”Напрасно силятся
защитники нового слога беспрестанно смешивать в своих
нападениях и оборонах высокий слог любителей церковных книг с
обветшалым слогом многих из наших старых сочинителей,
которые напротив держались одинаковых с новыми правил и только
от того не совсем на них похожи, что разговорный язык в скорое
время переменился“» (Сын Отечества, 1822, т. 77,
с. 76). — Л. А.